Сложная природа предательства исследуется автором в повести Сергея Синякина «Мрак тени смертной» (2002), главным героем которой является реальная историческая личность – российский провокатор и руководитель ряда террористических актов Евно Фишелевич Азеф. Один из основателей партии эсеров, с 1893 года являлся секретным сотрудником департамента полиции. В 1908 году был изобличен знаменитым охотником за провокаторами В. Бурцевым, но скрылся. Свою жизнь закончил в 1918 году. Но в повести автор делает допущение, что Азев инспирирует свою смерть и сбегает в Германию, где начинает жизнь под именем Йоганна Рюгге. И вот в январе 1940 года за ним приходит эссесовский офицер. Он более чем осведомлен о настоящем господина Рюгге, тем более, что тот является евреем. Азефа помещают в концентрационный лагерь в Берген-Бельзене, где он вновь становится провокатором. Но на этот раз его хозяин – штурмфюрер СС Генрих фон Пиллад, а объектом наблюдения для Азефа являются ровно сто сорок четыре еврея, для которых и был сооружен этот концлагерь. Дело в том, что в недрах СС был задумана необычная, изуверская в своем корне, показательная акция – точное повторение Голгофы. На роль Иисуса Христа был избран один из лидеров сионизма Ицхак Назри.

Итак, расстановка фигур была следующей. Сто сорок четыре специально отобранных иудея сидели в концлагере Берген-Бельзен, сто сорок четыре, каждый из которых символизировал колено Израилево. И был Ицхак Назри, и был Азеф, и был фон Пиллад, которому предстояло символически умыть руки. Сотворили также Голгофу и сделали три больших креста из редкого ливанского кедра. И эта изуверская театральная постановка получилась так, как запланировано. И Азеф получил за предательство свои тридцать марок (тридцать сребренников).

Но лишь после распятия, Евно Азеф вспомнил. Он вспомнил, кто он есть на самом деле. Что он тот самый Иуда, который словно Агасфер, жил во все времена под разными именами, и во все времена на его роду предстояло предавать.