Роман Сергея Булыги «Углицкое дело» (2011) построен на знаменитой исторической загадке о невинно убиенном царевиче Димитрии. Вот что рассказывает об истории написания романа сам автор:

«Меня давно интересовала эта история – с детства, наверное. Время от времени читал в разных журналах, газетах, книгах популярные статьи на эту тему с самыми разными выводами. Но мне всегда было жалко царевича! Особенно после того, как увидел картину Глазунова: лежит мальчик с разрезанным горлом и смотрит на нас. Глазунов – не мой художник, царя Ивана Грозного я тоже не сказать чтоб привечаю. А вот царевича жаль!

Шли годы, была тема, формы не было.

Потом вдруг придумался сыщик – Маркел Косой, мне лично очень симпатичный человек, хоть он далеко не идеальный: и крепко выпить не дурак, соврать недорого возьмет, ходит всё время с ножом в рукаве… А обаятелен! И вот этот Маркел (в моей пока что голове) поехал в Углич, ходил там по улицам, в штатском, конечно, выпивал по кабакам, по сторонам послушивал…

И я всё бросил, долго искал – и нашел подлинный, факсимильный текст того самого следственного дела образца 1591-го года (адаптированный к шрифтам 19-го века, конечно), и начал его читать с пристрастием. То есть уже как Маркел…

И появилась у меня одна идея, вторая, третья. Но не складывались они в один логически завершенный сюжет. Ну, никак! Пока я не подумал вот что: все мы пытаемся объяснить феномен Углицкого дела сугубо реалистическими причинами. Но если один из подозреваемых – колдун, то какой тут реализм!? Тут…

Да! И теперь можно сказать, что я написал фэнтези, что это теперь не детектив, а обычная страшная сказка. А я отвечу: нет, это не сказка и не фэнтези, а так было на самом деле! Потому что не надо отделять одно от другого, то есть жизнь от фэнтези, а принимать их как одно целое, и тогда всё становится на свои места. Вот я принял этот постулат – и мой сыщик сразу вычислил злодея. А князь боярин Василий Шуйский, зажатый узами реализма, ничего не смог сделать со всей своей многочисленной комиссией, вернулся в Москву, представил отчет – и ему его царь завернул! Что в последнем абзаце того старинного Углицкого дела и запечатлено черным по белому (фиолетовым по серому) примерно в таких словах: дело признается сделанным не очень качественно и отправляется на доследование, то есть в Углич посылается вторая комиссия, уже под началом воеводы Мисюрева, которому приказано срочно арестовать именно того, кого мой Маркел и задержал! То есть пойди боярин Шуйский по фэнтезийному пути – дело было бы давно и успешно раскрыто. А так его не только не закончили, а, как это теперь называется, спустили на тормозах: на том царском приказе документ обрывается и про воеводу Мисюрева нам больше ничего не известно – доехал ли он до Углича, арестовал ли кого надо, повинился ли тот кто надо в содеянном, назвал ли кого еще – ни слова нигде ничего! Ни в каких летописях! Ни в каких свидетельствах! Как это можно объяснить? Опять же, только фэнтезийно. Но это уже другой сюжет для другой книги».