В повести Владимира Савченко «Пятое путешествие Гулливера» (1987) судовой хирург Лемюэль Гулливер попадает на огромный тропический остров, в страну «прозрачников» под названием «Тикитак». Главная особенность ее жителей состояла в том, что все они поголовно были… почти полностью прозрачными! И надо сказать, что автор настолько удачно и подробно описал внешность, внутренность и быт тикитакцев, что читатель поневоле задумывается над тем: «А правильно ли мы живем»? Гулливеру, который для «прозрачников» являлся «темнотником», было введено внутрь лекарство местного растения теквойи, которая, собственно, и опрозрачнивает тела. Его подробно изучили и отдали на «перевоспитание» местному врачу Имельдину, дочь которого вскоре становится женой горе-мореплавателя. А спустя положенное время появился и ребенок. В общем, спустя год Гулливер стал заправским «прозрачником» и даже начал признавать превосходство такого стиля жизни перед европейским.

* * *

Предисловие к повести, написанное В. Савченко к переизданию 2003 года:

«Михаил Зощенко написал «Шестую повесть Белкина», братья Стругацкие «Второе нашествие марсиан» (совсем не по Уэллсу, кстати), – лиха беда начало. И вот перед вами, уважаемый читатель, «Путешествие Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей, в страну тикитаков» – пятое по общему счету.

Тот, кто внимательно прочел четыре предыдущие путешествия: в Лилипутию, в Бробдингнег, страну великанов, на Лапуту (с заездами в Бальнибарби, Лаггнег, Глаббдобдриб и Японию) и в страну гуигнмов,– не мог не заметить, что герой, отправляясь почти во все странствия корабельным хирургом, нигде себя в таком качестве не проявил. Правда, следует учитывать, что в те времена, когда святая церковь воспрещала врачам действия с «пролитием крови», хирургия (по-древнегречески «рукоприкладство») вовсе не считалась вершиной в медицине, как теперь; его даже отдавали на откуп цирюльникам и банщикам – вспомним вывески «Стрижем, бреем, кровь отворяем». То есть титул «корабельный хирург» равнялся, в лучшем случае, фельдшерскому. Но и в этом случае – все равно никак: Гулливер нигде даже вывиха не вправил.

Почтение к Свифту не позволяет нам считать, что он допустил элементарную литературную ошибку, повесил «нестреляющее ружье». Легче – да и интереснее – принять, что было еще одно путешествие, по каким-то причинам не преданное гласности, в котором герой как раз и проявляет себя в надлежащем качестве.

Вот это оно и есть.

Помимо того, до сих пор остается тайной, как Джонатан Свифт и его герой в начале XVIII века смогли узнать то, что астрономическая наука установила только полтора столетия спустя: наличие именно двух спутников у Марса и параметры их орбит.

Данное путешествие раскрывает и эту тайну.

При всем том считаю нужным объявить сразу, что мое почтение к великому сатирику не простирается так далеко, чтобы ради него отказаться от своего взгляда на вещи и своей манеры изложения. «Le style c'est l'homme», как говорят французы: стиль – это человек. Читатель несомненно заметит некоторые вольности в пересказе еще одного замечательного путешествия Л. Гулливера, утаенного им по указанным в конце мотивам от современников, но, я надеюсь, не будет слишком на меня в претензии».