В рассказе Урсулы Ле Гуин «Браконьер» (The Poacher, 1993) главный герой – мальчишка из дома на опушке, который однажды в лесу нашел странную изгородь, столь высокую и густую, что пробраться за нее не представлялось никакой возможности. Спустя несколько лет он обнаружил, что эта изгородь не тянется бесконечно, а образует очень большой круг, внутри которого неизвестно что находится. Ему потребовалось еще несколько лет, чтобы прорубить себе многометровый ход в этой изгороди, на другом конце которой оказалось огромное пространство посреди которого находился зачарованный замок, в котором все спали. Впрочем, спасли не только король, королева, их дочь, слуги и солдаты, спали и коровы на лугу и рыбы в пруду и даже пчелы на цветке. Казалось, что здесь даже уснуло время.

Нашему герою к тому времени уже было шестнадцать. Он с удовольствием проникал во все уголки замка, ел вкуснейшую еду на кухне, пил чудесное вино, даже прелюбодействовал с молодой крестьянкой, уснувшей в очень неприглядной позе. И хотя он жил здесь как «у Христа за пазухой», с течением уснувшего времени ему становилось скучно. Он немало трудился, часто прибираясь в замке, а однажды набрел на библиотеку, где погрузился в чтения книг. Вот из одной из сказок он, наконец, узнал, что это за замок, что это за король, что это за сенешаль и какая, собственно, история с ними со всеми приключилась. Ведь тут действительно была очень милая принцесса, в ее руке покоилось веретено, вонзившееся своим острым кончиком в большой палец. И наш герой решил навсегда поселиться в этом застывшем мире.

«Я живу здесь, внутри той живой изгороди, уже очень давно и стал гораздо старше, чем когда-то мой отец. Теперь я такой же старый, как бабушка принцессы, что спит в южной спаленке, и голова у меня такая же седая. Прошло много лет с тех пор, как я в последний раз поднимался по винтовой лестнице в башню. И я больше не читаю книжек с волшебными сказками и не хожу в тот дивный яблоневый сад. Чаще всего я просто сижу в палисаднике и греюсь на солнышке.

Когда прискачет верхом тот принц и прорубит себе путь сквозь колючую изгородь – мне это когда-то стоило двух лет тяжкого труда! – одним ударом своего блестящего меча, доставшегося ему по праву, а потом, прыгая через ступеньку, взлетит по винтовой лестнице на самый верх башни, и наклонится над принцессой, и поцелует ее, вот тогда веретено выпадет у нее из рук, и капелька крови на белой коже сверкнет точно рубин, и девушка медленно откроет глаза, сладко зевнет и посмотрит на него. И пока замок будет пробуждаться ото сна – зашевелятся, задвигаются люди, упадут на землю яблоневые лепестки, пчелка встрепенется и зажужжит на цветке клевера, - принцесса все будет смотреть на принца сквозь пелену долгого забытья и обрывки снов, продолжавшихся несколько столетий, и, по-моему, на мгновение у нее все же мелькнет мысль: «А это ли лицо грезилось мне во сне?» Но меня-то к этому времени в замке уже не будет; я упаду где-нибудь подальше, возле мусорной кучи, и усну так крепко, как никогда не спали даже они».