Расстрига, бездомный бродяга
Шагал по просторам Земли.
Вдруг видит: хрустальная фляга
Мерцает в дорожной пыли.
Он поднял. Прочел на сосуде:
«Здесь влага – волшебней вина,
Бессмертно-счастливейшим будет
Ее осушивший до дна».
В кусты он отбросил находку,
Промолвив себе самому:
– Добро б там вода или водка,
А счастье такое – к чему?
Коль смертны все люди на свете –
Бессмертья не надобно мне…»
И дальше побрел по планете
С надеждою наедине.
В лохмотьях, в немыслимой рвани,
Побрел он за счастьем своим.
Всплакнули инопланетяне,
Следившие тайно за ним.
Им стал по-семейному близок
Мудрец, не принявший даров, –
И Землю внесли они в список
Неприкосновенных миров.
Шагал по просторам Земли.
Вдруг видит: хрустальная фляга
Мерцает в дорожной пыли.
Он поднял. Прочел на сосуде:
«Здесь влага – волшебней вина,
Бессмертно-счастливейшим будет
Ее осушивший до дна».
В кусты он отбросил находку,
Промолвив себе самому:
– Добро б там вода или водка,
А счастье такое – к чему?
Коль смертны все люди на свете –
Бессмертья не надобно мне…»
И дальше побрел по планете
С надеждою наедине.
В лохмотьях, в немыслимой рвани,
Побрел он за счастьем своим.
Всплакнули инопланетяне,
Следившие тайно за ним.
Им стал по-семейному близок
Мудрец, не принявший даров, –
И Землю внесли они в список
Неприкосновенных миров.