Рецензия на фантастический роман В. Мухиной-Петринской «Планета Харис» (Книга первая: «Отосланные к вечности», 225 стр.)

Роман не закончен, за первой книгой по всем законам писательской и общечеловеческой логики должна следовать еще по крайней мере одна сравнимого объема, – так что читателю пока неясно, что будет дальше с действующими лицами, с нашей родной планетой и с далекой планетой Харис; удастся ли анти-Кириллу вкупе с анти-Харитоном, анти-Яшей, анти-Ренатой и анти-Уилки выяснить, наконец, чего от них хотят прогрессивные харисяне; вернется ли – и каким образом – харисянская цивилизация на путь поступательного прогресса; для каких сюжетных надобностей появился на страницах рукописи и тут же столь трагически закончил свой путь бедняга Уилки Саути; появятся ли вновь – и для чего – в последующих главах великий Циолковский, неистовый Аввакум, душевная Авдотья Ивановна; и не следует ли ожидать появления Николая Первого вкупе с Аракчеевым, а может быть и с Беккендорфом... Все это читателю неясно, а потому и писать обычную рецензию на роман в высшей степени сложно. Впрочем, будем довольствоваться данным и попробуем оценить замысел и исполнение произведения в его наличных пределах.

Прежде всего о сюжетной завязке и ее атрибутике. Несколько человек, давно окончивших свои дни, неожиданно для себя, в какой-то момент более или менее задолго до своей смерти переносятся неведомой силой в канун 21-го века (читателю почти сразу дается понять, что это – абсолютные двойники тех, давно умерших). Одновременно на одной из лунных станций происходят жуткие и не менее противоестественные события: исчезают по очереди и затем через несколько суток вновь появляются среди друзей сотрудники, причем сами они решительно ничего не помнят о случившемся (читатель при этом узнает о появлении таинственного фиолетового шара и вполне соглашается с мнением пораженных космонавтов, что дело здесь не обошлось без пришельцев). Резонно допустив, что бедняги попросту спятили, земное начальство возвращает их домой для лечения. Но в данном случае начальство оказывается неправым. Как выясняется, на некоей планете Харис, расположенной в отдаленной анти-галактике, имеет место далеко опередившая нас цивилизация, которой а) ничего не стоит в секунды преодолевать разделяющее нас расстояние (через гиперпространство); б) ничего не стоит снимать субмолекулярные копии с любых живых существ; в) угрожает гибель от вырождения, поскольку она, цивилизация а) на протяжении всей своей многомиллионолетней эволюции-истории изгоняла и губила выдающихся членов своих и б) опрометчиво открыла и применила на практике секрет абсолютного бессмертия. Вот уже много тысячелетий наука там не делает ни шага вперед, не рождаются дети, усталость и апатия владеет каждым индивидуумом. Осталось лишь несколько личностей, которые пытаются предпринять какие-то попытки спасти свое человечество от неминуемой гибели, но основная масса населения, в силу закрепленных эволюцией рефлексов, всячески мешает этому; тем не менее они не оставляют попыток, и тут, в силу указанного выше обстоятельства, мы вступаем в область догадок. Надежда на спасение возлагается почему-то на земное человечество. Для этого резидент харисян четыре века сидит на Земле и накапливает копии выдающихся и невыдающихся представителей рода людского. Для этого сняты копии с космонавтов лунной станции и взяты на Харис. Для этого некоторые копии, снятые триста, сто и пятьдесят лет назад, «пущены» на Земле в 1999 году. Как такие действия могут спасти харисянскую цивилизацию – читатель пока не знает, потому что на этом месте первая книга, к сожалению, заканчивается.

Тема умирающей внеземной цивилизации, которая пользуется доя спасения помощью землян, не нова ни в зарубежной, ни в советской фантастике. Тут и изумительная «Аэлита» А.Толстого, и ужасный «Марс пробуждается» Волкова, и «Против прихода ночи» А.Кларка, и многое другое. Активной разработке подвергается и тема «копий», «двойников», «записи» – у нас ее начал Ляшенко в повести «Человек-луч», ее можно найти в памфлете Шарова «После перезаписи», а основные работы Абрамовых просто посвящены ей. Что же касается пришельцев из прошлого, попадающих в будущее, то об этом и говорить нечего. Т.о. в фантастической атрибутике романа «Планета Харис» новизны нет. Возможно, еще будет... Однако только последний невежда или сноб-технократ мог бы упрекнуть автора за это пресловутое «отсутствие научно-фантастической новизны». Ни повторность фантастической идеи, ни, тем более, повторность сюжета никоим образом не могут быть поставлены в укор произведению. Это известно всякому мало-мальски знакомому с предметом читателю. И мы здесь не откроем америку утверждением, что главное в литературном произведении – как и для чего используется идея и сюжет.

Если говорить о конкретном литературном воплощении мыслей и идей автора, то следует заметить, что от опытной писательницы-профессионала В.Петринской можно было ждать значительно большего. Создается впечатление, будто рукопись представляет собой нечто вроде заготовки, слегка и поспешно подправленным черновиком. Поведение героев и их мысли определяются не обстановкой, а сиюминутными нуждами автора; диалоги либо стандартны и потому бесцветны (опять-таки герои не говорят сами, а «работает на читателя» автор), либо вялы и растянуты; эпизоды зачастую не несут на себе печать обязательности, абсолютной необходимости для романа, для выявления характеров и эмоций героев; местами ощущается несносная тяга к прямой передаче глобальности событий – через сами события, достаточно произвольные, а не через мироощущение героев. Взять хотя бы линию «приключения» Кирилла на Луне. Человек погиб, похоронен и вдруг через четверо суток вернулся (при запасе кислорода на 36 часов). Мало того, что Харитон так и не сообщает никому о его гибели; мало того, что Харитон внимания не обращает на «чудесность» возвращения; но ведь даже когда такое происходит с самим Харитоном и его двумя товарищами, он по-прежнему озабочен лишь своей селенологической карьерой. Невозможно поверить, чтобы ученый так отнесся к новому, необычному явлению, какие бы шкурные соображения его не одолевали. Решительно непонятна в романе линия Уилки Саути. Для чего он нужен? Показать, как плох американский капитализм? И ради этого тратить столько бумаги? А если поискать, нет ли для этого других, прочно связанных с сюжетом возможностей? Можно было бы привести еще немало таких досадных сюжетных и логических промахов, но пора, пожалуй, сказать о самом главном в романе.

О идейном замысле и о философии.

Можно сомневаться относительно того, что будет с харисянской цивилизацией. Можно морщиться по поводу его литературного несовершенства. Но одного – и страшно важного – у него не отнимешь: по замыслу это – роман умный. Автор продемонстрировал стремление и несомненную способность поставить одну из острейших проблем современности – проблему смертельной угрозы разумному, доброму, вечному со стороны носителя социальной энтропийности, серости, мещанства, обывательщины. Проблему угрозы чистоте и таланту со стороны средне-обывательского норматива. Автор органически отталкивается от фантастического мелкотемья и восторженных космических благоглупостей, и пытается не иллюстрировать, не декларировать генеральную проблему, а ставить её «на глубину», в хитросплетении глобальных и бытовых противоречий.