СССР

| Награды и звания

| Список произведений

| Библиография на русском языке

| Библиография на других языках

| О жизни и творчестве

• Антон (Антип) Харитонович Ефремов – отец (1861 – 1929)
• Варвара Александровна Ананьева (Ефремова) – мать (26.11.1888 – 1948)
• Надежда Антиповна Ефремова – старшая сестра (1907 – 1971)
• Василий Антонович Ефремов – младший брат (26.02.1910 – 28.07.1942)
• Ксения Николаевна Свитальская (Ефремова) – первая жена (10.10.1907 – 14.12.1984)
• Елена Дометьевна Конжукова (Ефремова) – вторая жена (03.06.1902 – 01.08.1961) – в браке с 1936 года
• Аллан Иванович Ефремов – сын от второго брака (02.09.1936)
• Таисия Иосифовна Юхневская (Ефремова) – третья жена (21.12.1926 – 04.11.2019) – в браке с 1962 года

Советский ученый-палеонтолог, геолог, биолог и писатель, автор приключенческих и фантастических произведений, доктор биологических наук, профессор палеонтологии. Член Союза писателей СССР (1944). Беспартийный.

Родился в деревне Вырица Царскосельского уезда Петербургской губернии (ныне Ленинградская обл.) в семье купца 2-й гильдии, лесоторговца, выходца из заволжских крестьян-староверов. Отец, житель Вырицы Антип Харитонович Ефремов, был арендатором Вырицкого лесопильного завода, на котором, по данным на 1914 год, работали 17 человек. Земля, на которой стоял завод, была в собственности семьи князей Витгенштейнов. Тяжелые дубовые кресла, добротные шкафы под потолок и медведь, вместо собаки сидящий на цепи – таким остался в памяти будущего ученого мрачноватый родительский дом. У его сурового отца была приличная библиотека, и в молодые годы Ефремов много с увлечением читал приключенческие книжки. Впоследствии Антип Харитонович создал собственное производство, занял видное положение среди местных земских деятелей и благотворителей и сменил имя на Антон. Поэтому Ивану, сыну богатого предпринимателя, также пришлось после 1917 года сменить отчество с Антиповича на Антоновича.

Интересно, что дата его рождения отвечает, так сказать, монгольской традиции. Они, как известно, считают он зачатия. В паспорте Ефремова стоит дата – 1907 год, а на самом деле, согласно записи в метрической книге, он родился на год позже и крещен 18 мая 1908 г.

В марте 1916 года с матерью он попал на выставку самоцветных камней известного ювелира и художника Алексея Козмича Денисова-Уральского (1863-1926), проходившую в Петербурге. Красота, блеск самоцветов и минералов окончательно покорила его. С той поры появилось новое увлечение – коллекционирование камней причудливой раскраски, которое в будущем сыграло важную роль в возникновении серьезного интереса к геологии и в последующем научном творчестве.

У него был болезненный младший брат, и в том же году по рекомендации врачей семья Ефремовых переезжает на Азовское море в небольшой город Бердянск. Здесь, на юге России, отец семейства все свое время отдавал торговле, мать полностью посвятила себя уходу за третьим ребенком, а Ваня поступает в гимназию и оказывается предоставлен самому себе. Никто не мешал ему часами глядеть на море, в который раз перечитывать Г. Уэллса, Ж. Верна, «Затерянный мир» А. Конан Дойла и мечтать о суровой жизни, полной опасностей и приключений. И, конечно, мальчик очень рано заболел путешествиями.

А затем настала революция и, в конце концов, дети остались одни. Давно зревший в семье разлад завершился разводом родителей в 1917 году. В 1919-м мать с детьми переехала в Херсон, вышла замуж за командира красной армии и вскоре уехала из города, а детей оставила тетке на попечение. Но тетка вскоре умерла от тифа и мальчик остался беспризорником. В начале 1920-го он прибился ко второй автороте 6-й Красной армии, став «сыном полка». Научился вождению и стал неплохо разбираться в устройстве автомобиля. Впоследствии это обеспечивало заработок на жизнь, а еще позднее пригодилось в экспедициях. Ефремов дошел со своей авторотой до Перекопа, в г. Очаков был контужен, и с тех пор у него было легкое заикание. Вообще говоря, он был не очень разговорчивый человек, хотя по некоторым воспоминаниям – замечательный рассказчик. Даже когда стал профессором, он никогда систематическим образом не преподавал, наверное, и по этой причине.

В конце 1921 года он демобилизовался, отправился на поиски родных и в итоге приехал в Петроград в дом отца. Не по годам рослому подростку было по-настоящему 13 лет, а по паспорту 14. На рабфак, где платили стипендию, его не приняли – не было трудового стажа. Он работал грузчиком, автомехаником, шофером, в 1921-23 гг. очень быстро (по два класса за год) окончил 23-ю единую трудовую школу Петрограда. Уже тогда он пробовал писать, но, как потом говорил, не получилось. Но естественно, читать продолжал. В частности, в Питере он прочел первые настоящие палеонтологические книжки. В научно-популярном журнале «Природа» он познакомился со статьей академика Петра Петровича Сушкина (1868-1928) о палеонтологии. Там были изображены красочные пейзажи и удивительные звери. Петр Петрович Сушкин работал в Зоологическом институте, заведовал орнитологическим отделом, а в Геологическом музее заведовал галереей. Это человек, который организовал самую крупную палеонтологическую раскопку на территории России всех времен на Северной Двине, во время которой были открыты замечательные звери. И как раз про них и была написана статья, которая произвела сильнейшее впечатление на Ефремова. 18 марта 1923 года Иван Ефремов встретился с Сушкиным – своим будущим учителем. В течение длительной беседы Петр Петрович убедился в подлинности интереса Ефремова к палеонтологии. Он водил его по залам музея, показывал настоящие скелеты динозавров, а главное, разрешил приходить к нему для занятий в любое время! К огромному удивлению сотрудников музея, в кабинете академика никому не известному мальчишке выделили стол. Он запросто приходил сюда и читал подобранные Сушкиным книги. Сушкин постепенно вводил его в мир науки: рассказывал о новейших гипотезах в палеонтологии, обучал основам препараторского искусства – умению аккуратно отделять окаменевшие и хрупкие как стекло кости от породы, в которой они находились.

Еще до того как Ефремов поступил на работу в Зоологический институт, он также встретился с Алексеем Алексеевичем Борисяком (1872-1944) и Николаем Николаевичем Яковлевым (1870-1966), который был председателем Палеонтологического общества, и благодаря этому Ефремов получил разрешение читать книги в библиотеке Горного института. Он поговорил с Сушкиным, но как водится, ставки не оказалось. И Ефремов кончил мореходные курсы и стал штурманом каботажного плавания. Весной 1924 года с большим трудом, потратив все свои скудные сбережения, Ефремов добрался до Тихого океана во Владивосток и матросом отходил один сезон на парусно-моторном судне «III Интернационал» (плавал на Сахалин, по Охотскому морю, посещал Японию).

Когда осенью того же года Ефремов вернулся в Петроград, он поступил на биологическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета, однако в следующем году перешел в Горный институт на геологическое отделение. Тем же летом молодой человек поехал на зоологическую практику на Кавказ (в Азербайджан), где собирал для Сушкина разные виды птиц. Когда орнитологическая практика кончилась, он нанялся на гидрографический катер на Каспийском море. И там его застала телеграмма Сушкина о том, что есть ставка в институте. Осенью 1925 года Ефремов поступил в Зоологический институт препаратором. Сушкин считал, что после войны и революции нужно возобновлять раскопки. И Иван Антонович начинает ездить в поле, и, надо сказать, он был довольно удачливым раскопщиком. Первую самостоятельную палеонтологическую экспедицию он проводит в 1926 году на горе Богдо в Астраханской губернии. Начиная с 1930 годов, когда началась индустриализация, он, став сотрудником Палеозоологического института АН СССР, продолжая организовывать раскопки, занимался геологическими изысканиями. И благодаря своим организаторским способностям, еще не имея законченного образования, уже назначался начальником геологических партий. За десять лет он прошел отличную практическую школу в качестве геолога и палеонтолога:

1926 – Тургайская палеонтологическая экспедиция. Палеонтологическая экспедиция на гору Большое Богдо. 1927 – палеонтологическая экспедиция на реки Ветлуга и Шарженьга. 1928 – вторая экспедиция на реки Ветлуга и Шарженьга. Вторая экспедиция на гору Большое Богдо. 1929 – экспедиция в Среднюю Азию. Экспедиция в Каргалинские рудники. 1930 – Урало-Двинская геологическая экспедиция. 1931 – Нижне-Амурская геологическая экспедиция. 1932 – Олёкмо-Тындинская геологическая экспедиция. 1934 – Волжско-Камская палеонтологическая экспедиция. ВерхнеЧарская геологическая экспедиция. 1935 – палеонтологические раскопки у села Ишеево, Татария.

В 1935 году Ефремов, автор 35 неопубликованных работ, экстерном закончил геологоразведочный факультет Ленинградского горного института, в который поступил в 1932-м, и получил ученую степень кандидата наук за исследование эволюции древнейших земноводных. В 1936 году молодой ученый вторично женится на Елене Дометьевне Конжуковой и в сентябре у них рождается сын Аллан, а годом позже был назначен заведующим лабораторией Палеозоологического института АН СССР в Москве и участвует в XVII Международном геологическом конгрессе.

В 1938-1939 гг. он вторично едет на палеонтологические раскопки у села Ишеево, где его ждали ценные научные находки. Прибыв в Татарию, он сначала отправился на раскопки в Ключевой овраг. Но туда же приехал другой отряд, который, как выяснилось, копал там в прошлом году. Этим отрядом командовала женщина Александра Паулиновна Гартман-Вейнберг (1882-1942). Она подала в суд и выиграла дело, и поэтому Ефремов вынужден был оттуда уехать. Он поехал в другое место, и вот как раз там ему очень повезло. Там были найдены зверообразные рептилии, рыбы, амфибии. Там были найдены целые скелеты. Ефремову повезло еще и в том, что был голод, и люди были готовы работать за одни макароны – у него работало 40 человек землекопов.

Позднее уже в 1940-ые годы во время войны Ефремов изобрел особую область палеонтологии – тафономию (по-гречески буквально – «закономерность могил»). Для того чтобы что-то найти, нужно понять, где следует копать. С другой стороны необходимо понять, почему останки одних зверей мы находим, а других живших там же – нет. Для этого нужно знать, как формируются захоронения ископаемых организмов. Он является общепризнанным основателем тафономии во всем мире.

Весной 1941 года Иван Антонович защищает докторскую диссертацию по биологии на тему «Фауна наземных позвоночных средних зон перми СССР» и получает степень доктора биологических наук. А после нападения фашисткой Германии на СССР он прибыл в военкомат, т.к. по военному билету он числился морским офицером, но его назначили членом комиссии по эвакуации научных ценностей палеонтологического института. С осени 1941 года он назначается в Экспедиции особого назначения, задачей которых являлся осмотр состояния бывших медных рудников, которые располагались в Приуралье. Ко времени войны они уже давно не разрабатывались, а теперь выясняли, нельзя ли этим заняться. А дальше история была такая: он нагнал институт во Фрунзе и в начале 1942 года они переехали в Алма-Ату. И. А. Ефремова так и не был призван на фронт, в 1943-м он приезжает в Москву, но уже через год его отправили в Якутию на геологические изыскания.

Но в военный период он не только начал писать первые свои рассказы, но и трудился над первым вариантом большого научного труда «Тафономия», который писался «между дверьми гимнастического зала алма-атинского института», и за который в итоге получил Сталинскую премию в 1952 году. И хотя общее признание новая отрасль получила лишь в 1970-е годы, выводы своей науки Ефремову удалось успешно применить ещё во время экспедиции за «костями дракона» в монгольскую Гоби, принёсшей богатейший материал. Палеонтологическая экспедиция, руководимая «начальником отдела драконовых костей» (так в буквальном переводе с монгольского звучит должность И. А. Ефремова – заведующего отделом древних позвоночных Палеонтологического института), работала в Монгольской Народной Республике трижды – в 1946, 1948 и 1949 годах. Она обнаружила множество скелетов исполинских динозавров и других рептилий, скелетов древних млекопитающих, залежей ископаемых деревьев. Рассказ об этих трех палеонтологических экспедициях «вылился» у Ефремова в книгу путевых заметок «Дорога Ветров» (1956).

Кроме монографии о тафономии, Ефремов опубликовал капитальное научное исследование «Фауна наземных позвоночных…» (1954) и совместно с Б. П. Вьюшковым подготовил и опубликовал «Каталог местонахождений пермских и триасовых наземных позвоночных на территории СССР».

За четверть века своей профессиональной деятельности ученый участвовал в 17 палеонтологических и 14 геологических экспедициях, в 26 из них был руководителем. В 1959 году Иван Ефремов завершил свою научную работу, полностью посвятил себя писательству. Годом ранее, в 1958-м, Ефремов отправился в Китай для подготовки научной экспедиции, но из-за ухудшения здоровья пришлось от этого отказаться (сказалась его азиатская лихорадка, напоминавшая о себе каждые пять лет). Его отставке также «способствовала» временная инвалидность из-за обострения в 1955-м перенесенного в молодости на ногах инфаркта. Еще одной из причин отставки стал конфликт с дирекцией института, а также атмосфера завистливого выживания успешного ученого.

* * *

Писать научно-фантастические и приключенческие рассказы он начал еще в 1942 году. В это время он был в эвакуации в Средней Азии, где перенес тяжелое заболевание. Для деятельного ученого этот вынужденный досуг в Алма-Ате заполнялся, кроме прочего, и писательской работой.

Свой первый рассказ «Встреча над Тускаророй» он опубликовал в 1944 году. Первым крупным произведением Ефремова стал исторический роман «На краю Ойкумены» (1949), вскоре дополненный вторым томом – «Путешествие Баурджеда» (1953). Писал научно-фантастические, приключенческие, социально-философские произведения. Он не стал слепо следовать канонам фантастики «ближнего прицела», Ефремова, прежде всего, интересовало не столько степень осуществимости конкретной фантастической идеи, сколько «общечеловеческий смысл» ее возможной реализации. Тем более, что профессиональная подготовка писателя обеспечивала ему точные прогностические попадания: на Алтае давно уже найдена ртуть (рассказ «Озеро Горных Духов»), в рассказе «Алмазная труба» (1945) им предсказано открытие месторождения алмазов в Якутии, а сюжет другого рассказа «Тени минувшего» (1945) подтолкнул советского ученого Юрия Николаевича Денисюка (1927-2006) к изобретению голографии. Только вот таинственного Олгоя-Хорхоя, червеобразного обитателя пустыни Гоби, ученые пока еще не обнаружили…

«Вообще предвосхищений у меня оказалось несколько. Еще будучи совсем молодым ученым, я поставил вопрос о необходимости исследования дна океанов. Написал об этом статью и послал в «Геологишерундшау». В то время это был солидный научный журнал. И через некоторое время получил ответ, подписанный известным тогда специалистом по морской геологии Отто Пратье. Он писал, что «статья господина Ефремова абсолютна фантастична. Никаких минералов со дна добыть нельзя. Дно океана не имеет рельефа. Оно совершенно плоское и покрыто толстым слоем осадков». Так меня, мальчишку, он «уничтожил». Статья не была опубликована. А теперь мы знаем, что на дне есть и хребты, и ущелья, и открытые выходы пород».

Исторический рассказ «Катти Сарк» – пример того, как писатель неожиданно сумел воздействовать на действительность. «Катти Сарк» – это легендарный британский парусный корабль, чайный клипер, построенный в семидесятые годы XIX века в Шотландии одновременно с другой знаменитостью парусного флота – клипером «Фермопилы». Нэн Короткая Рубашка (Cutty Sark) – так зовут молодую ведьму из поэмы Бернса. Её имя дал паруснику судовладелец Джон Виллис. Заинтересовавшийся историей «Катти Сарк» Ефремов написал об этом рассказ, который завершался полностью придуманной версией о постановке парусника в музей в Америке. После перевода рассказа и его издания в Англии жители этой страны вспомнили о своём знаменитом чайном клипере. В 1952 году в Британии было создано Общество сохранения «Катти Сарк», которое на собранные деньги реставрировало корабль и поставило его на сухую стоянку. Узнав от английских читателей новые факты, Ефремов в 1957 году переделал свое произведение, и теперь оно полностью соответствует истории замечательного парусника.

Наибольшую же известность и признание принесла автору книга «Туманность Андромеды» – философско-утопический роман о коммунистическом будущем цивилизации Земли, основа которого состояла в идее множественности очагов разума во Вселенной, сходства путей, по которым идет эволюция на различных планетах и ее неизбежной перспективы – «Великого Кольца» цивилизаций. Действие книги отодвигалось от реального времени на многие тысячелетия (в последнем издании Ефремов остановился на 30-х веках). «Однажды я почти воочию «увидел» вдруг мертвый, покинутый людьми звездолет, эту маленькую земную песчинку, на чужой далекой планете Тьмы, перед глазами проплыли зловещие силуэты медуз, на миг, как бы выхваченная из мрака, взметнулась крестообразная тень того Нечто, которое чуть не погубило отважную астролетчицу Низу Крит...» – так, по словам самого Ефремова, начал рождаться роман о далеком будущем человечества. Роман оказал огромное влияние на развитие отечественной фантастики и, по сути, обеспечил ее первый расцвет в 1960-х годах.

«Ефремов был человек-ледокол. Он взломал, казалось бы, несокрушимые льды «теории ближнего прицела». Он показал, как можно и нужно писать современную научную фантастику, и в этом смысле открыл новую эпоху советской НФ. Конечно, это были уже совсем новые времена, эпохе сталинского оледенения приходил конец, и, я думаю, даже без «Туманности» советская НФ пошла бы новым путем. Но появление «Туманности» стало символом новой эпохи, ее знаком, ее знаменем в известном смысле. Без нее росткам нового было бы пробиваться на порядок труднее, и оттепель в нашей НФ наступила бы, наверное, позже» (Борис Стругацкий)

В 1963 году Ефремов издает во многих отношениях экспериментальный роман «Лезвие бритвы», идейной основой которого являются мысли и воззрения на природу психологии человека, его отношения к красоте, гуманном обращении к обществу и понимания древней истории, над которыми автор размышлял немало лет. Книга получилась многоплановой как по своей структуре, так и по сюжету. Роман поделен на четыре большие части, в каждой из которых рассказана (пусть не всегда до конца) отдельная история, сплетенная в единое целое в последних главах книги. После выхода этого объемного романа писатель в течение последующих четырех-пяти лет работает над своей последней научно-фантастической книгой – романом «Час Быка». Роман задумывался в начале 1960-х годов как небольшая повесть «Долгая заря», анонсированная в журнале ««Техника – молодежи»» в 1964 году. Однако публикация не состоялась, а повесть переросла в роман. В этом произведении коммунистический мир (действие происходит спустя 300 лет после событий, описанных в «Туманности Андромеды») сталкивается с антагонистичным ему антиутопическим миром планеты Торманс.

Первая публикация «Часа Быка» в сокращённом журнальном варианте состоялась в 1968 году, отдельной книгой роман вышел в 1970-м. Но вскоре последовала записка в ЦК КПСС за подписью шефа КГБ Ю.В. Андропова, резолюция «главного идеолога» М. А. Суслова, специальное заседание Секретариата ЦК (12 ноября 1970 года) и решительный запрет романа, его изъятие из библиотек и магазинов. «В романе «Час Быка» Ефремов под видом критики общественного строя на фантастической планете «Торманс» по существу клевещет на советскую действительность...» – говорилось в записке Андропова. А в постановлении Секретариата ЦК с грифом «Совершенно секретно», в частности, сказано: «...писатель допустил ошибочные оценки проблем развития социалистического общества, а также отдельные рассуждения, которые дают возможность двусмысленного толкования». Ефремова пригласили на беседу к секретарю ЦК Петру Нилычу Демичеву, который, к удивлению писателя, оказался хорошо знаком с его произведениями и даже просил присылать рукописи будущих книг. Эта просьба была впоследствии выполнена – Демичеву была отправлена рукопись последней книги Ефремова «Таис Афинская». Беседа состоялась в марте 1970 года, на ней Ефремов не согласился с «некоторыми критическими оценками его научно-фантастического романа», как говорилось в записке отдела культуры ЦК. В общем, роман оказался совершенно не ко двору для тогдашнего руководства страны, однако запретить его при жизни Ефремова не решились, и только после смерти Ивана Антоновича в 1972 году он был запрещен к выдаче в библиотеках. Несмотря на то, что автор, судя по его словам, в романе намекал на китайскую культурную революцию («муравьиный лжесоциализм») и американский империализм, тогдашнее советское руководство страны усмотрело в олигархах планеты Торманс нечто общее с Политбюро ЦК КПСС. По времени эта акция совпала с планомерным оттеснением из издательских планов практически всей социально направленной фантастики, выросшей на книгах Ефремова.

Последней прижизненной публикацией писателя стал роман «Таис Афинская», печатавшаяся в 1972 году в журнале «Молодая гвардия». Иван Ефремов не дожил двух месяцев до окончания публикации. Долгие годы ученый и писатель был неизлечимо болен вследствие перенесенного в полевых условиях инфаркта миокарда. Умер он в половине пятого утра 5 октября 1972 года в возрасте 64 лет (65 по паспорту) из-за сердечной недостаточности. Урну с прахом, согласно завещанию, похоронили на следующий день на Комаровском кладбище под Ленинградом: могилу накрывает базальтовая плита, на ней – неправильный многогранник, на котором высечено: «Иван Ефремов (1907-1972)».

Писатель планировал написать повесть о броненосце «Ретвизан» и героических событиях русских моряков во время войны 1904-1905 гг. Им была задумана популярная книга по палеонтологии «Ключ будущего», фантастический роман-предупреждение «Чаша отравы», а также исторический роман «Дети росы» о трагических событиях 6 декабря 1240 года, когда хан Батый захватил Киев.

* * *

6 октября 1972 года в Центральном доме литераторов директор издательства «Молодая гвардия» состоялась гражданская панихида, на которой тов. Ганичев от имени ЦК ВЛКСМ назвал покойного писателя «певцом коммунизма». А месяц спустя после смерти Ефремова, 4 ноября 1972 года, накануне Октябрьских праздников, на квартиру покойного писателя явились двенадцать работников Комитета государственной безопасности и, даже не предъявив ордера на обыск, а лишь устно сославшись на якобы имеющуюся санкцию заместителя Генерального прокурора СССР, в течение тринадцати часов провожили обыск в квартире «певца коммунизма».

Писатель Александр Казанцев направил в ЦК запрос для разъяснения этого странного случая. Ответ на его письмо был следующий: «4 ноября 1972 года с целью возможного обнаружения литературы антисоветского содержания, на основании постановления, санкционированного первым заместителем Генерального прокурора СССР тов. Маляровым М. П., на квартире Ефремова Ивана Антоновича, 1907 года рождения, беспартийного, писателя-фантаста, умершего 5 октября 1972 года, сотрудниками УКГБ по гор. Москве и Московской области был произведен обыск».

В квартире, где жила вдова писателя Таисия Иосифовна, человек восемь искали золото с миноискателем, забрали на досмотр коллекцию камней, собранную «английским разведчиком» Ефремовым в его многочисленных научных экспедициях, и чуть ли не распиливали камни в поисках неизвестно чего. Забрали также книги на иностранных языках из его библиотеки и многочисленные личные бумаги ученого. Спустя какое-то время все вернули, но на некоторое время имя Ефремова было вычеркнуто из всех изданий. Задержали выход шеститомного собрания сочинений Ефремова, на ХХ сессии Всесоюзного палеонтологического общества доклады о Ефремове были отменены, специальные комиссии запрещали его книги и даже целыми пачками выносили их из библиотек.

Особенно это касалось романа «Час Быка». Его «реабилитировали» только в 1988 году, когда вышло его 2-е дополненное издание. А в 1991 году, благодаря публикации подполковника В. Королёва в журнале «Столица», стали известны некоторые новые подробности. Королёв сообщил, что в КГБ была создана нелепая история, согласно которой Иван Ефремов – английский разведчик, подменивший «настоящего» Ефремова в Монголии. Точно неизвестно, когда было начато «дело» Ефремова, но известно, что велось оно ещё восемь лет после его смерти и «распухло» до сорока томов. Вёл «расследование» генерал-лейтенант В. И. Алидин.

Прошли десятилетия, страна стала капиталистическим государством, но странное дело, интерес к творчеству писателя-фантаста и «певца коммунизма» не только не иссяк, но выдвинул его в лидеры научной фантастики советского периода. Массово переиздаются его книги, его именем названы литературные премии, клубы любителей фантастики в разных странах, симпозиумы, литературные чтения, а также несколько вымерших древнейших животных, новый минерал (ефремовит), одна из малых планет Солнечной системы (Ефремиана). В 1999 году в Москве был создан Центр ноосферных знаний и культуры имени Ивана Ефремова, учрежденный как общественная организация. А 25 апреля 2017 года состоялось торжественное открытие мемориальной доски писателю-фантасту и ученому-палеонтологу Ивану Антоновичу Ефремову по адресу: Москва, Большой Спасоглинищевский переулок, д. 8, где в квартире №18 он проживал с 1935 по 1962 год.

И сейчас довольно странно читать некоторые высказывания эмигрировавших из СССР деятелей литературы, которые в конце 1970-х отзывались о Ефремове в уничижительном смысле и дошли даже до того, что посчитали фантаста, по меньшей мере, антисемитом:

«Ефремов, конечно, слабый писатель, хотя ранние его вещи были неплохие, «На краю Ойкумены» была очень неплохая, и рассказы тоже. И в «Туманности Андромеды» есть сцены с настоящей романтикой космоса, его величия, – об этом нельзя забывать» (Р. Нудельман в журнале «Время и мы», 1978, №33 – с.161).

«Ефремов, вероятно, считал себя писателем, и, если бы ему предложили другой жанр, он бы просто его не принял. Для самого себя он был художником. Но таковы уж черты его личности, для меня безусловно примитивной. Это человек небольшой культуры, небольшого образования и небольшого художественного дара. И я, как читатель, имею полное право не видеть в нем писателя, художника, а видеть в нем некое интересное идеологическое явление. И то, какие уровни сознания, какая экзистенция, какие перспективы в будущем стоят за этим явлением» (М. Каганаская в журнале «Время и мы», 1978, №33 – с.162).

«Также у него [И. А. Ефремова] обстоит дело с эросом. Он был, конечно, болен в этом пункте. Это и в его чертах характера сказывалось. Когда он пишет про женские груди, он напоминает ту монахиню-ханжу, которая кричала, что под одеждой люди все равно голые. Она их видела всегда голыми, а Ефремов непрестанно видит в женщине груди. Он осуждает христианство за то, что оно извратило эрос, но сам-то он на деле ненавидит свою зависимость от тела. Он прославляет телесное, но все время воюет с ним же, хочет исключить все, что с ним связано, кроме собственного наслаждения. Деторождение (у него дети не рождаются, а «появляются»), семья, воспитание – все это его пугает, он это ненавидит. И еще он, конечно, ненавидит старость. Тут он вульгарный ницшеанец, даже близок к фашистской идеологии с ее культом молодости» (Р. Нудельман в журнале «Время и мы», 1978, №33 – с.163-164).

«Я хочу снова вернуться к проблеме, которую, видимо, мы не сможем решить, но проблема эта очень глубокая – это эротомания Ефремова. Я не воспринимаю эту тему, как тему, подлежащую психоаналитическому анализу. Я снимаю все, что связано с эротикой в прямом смысле слова. Я говорю только о том, что, поскольку такая система идей очень связана с некими эротическими положениями, я рассматриваю эротику как символ определения себя человеком в мире. Когда антисемитизм так связан с эротикой, как он связан у Ефремова, то мне кажется, что мы должны к этому относиться очень ответственно: значит, речь идет о самих основах жизни, то есть о том самом глубоком уровне жизни, который плохо поддается логическому осмыслению. Похоже, что перед нами идеология, которая основана на необходимости уничтожения евреев» (М. Каганаская в журнале «Время и мы», 1978, №33 – с.164-165).

Во как!..

* * *

Всё вышесказанное выглядит глупо и завистливо на современном фоне появления множества статей, критических и научных работ, посвященных творчеству И. А. Ефремова. Были изданы десятки книг, брошюр, альбомов и материалов симпозиумов. В 2013 г. в знаменитой молодогвардейской серии «Жизнь замечательных людей» была выпущена биография советского ученого и фантаста, а три года спустя вышел монументальный полуторатысячный том его писем «Переписка Ивана Антоновича Ефремова» (2016). И всё время издаются и издаются его книги.