|
 |
|
|
|
Перевод в электронный вид:
Карацупа Виталий, 12 июня 2014 года
И. Нечаев. Кухня будущего
отрывок из незаконченной повести
То, что в течение долгих месяцев вызревало некогда солнцем на необозримых пространствах земли, сегодня создается за один час в металлических аппаратах. Искусственные ускорители-катализаторы действуют надежнее, чем хлорофилловые зерна. Электрическое поле высокой частоты греет лучше и вернее, чем солнце. Воду, которую некогда, изнывая, ждал с капризного неба крестьянин, теперь качают неутомимо на пищевые фабрики неисчерпаемым потоком могучие сверкающие насосы из легких металлов.
Витамины, гормоны и ферменты – таинственные могущественные вещества, которые природа скупой рукой раздавала живым организмам неуловимо-микроскопическими порциями, чтобы они управляли ростом, рождением, здоровьем и силой, – были распознаны человеком до конца и воссозданы чисто химическим путем. Он и здесь перещеголял натуру. Она обходилась каким-нибудь десятком гормонов – он создавал их сотни; естественные вещества обладали чудесными свойствами, а он усиливал эти свойства в тысячи раз; природа оперировала миллионными долями грамма, а он фабриковал витамины и гормоны тоннами, он грузил ими железнодорожные составы, как песком.
Синтезировать углеводы в лаборатории после этого оказалось уже пустяком.
Несколько больших углеводных фабрик полностью обеспечивают пищей многомиллионный город. Они работают автоматически, день и ночь, как часы. И все, что требуется им, – это воздух, вода, энергия...
Огромное здание в Промышленной зоне. Просторные залы, гигантские серебристые аппараты – снаружи матовые, изнутри полированные. Разноцветные трубопроводы. Бдительные фотоэлементы, расставленные повсюду, как верные часовые. И перед пультом, где подмигивают сигнальные огоньки приборов, один-единственный рабочий.
Тихо... Бесшумно неистовствуют машины, еле слышно сипит в автоклавах водяной пар. Дружно и прилежно бегут ленты транспортеров. На них горкой насыпан белоснежный порошок. Это – готовая продукция, углеводы.
Нет ничего проще производства углеводов.
Воздух, вода, энергия. Из воздуха извлекают углекислоту. Вода в котлах превращается под вакуумом в холодный пар. Ток накаливает прожекторы инфракрасного света. Через огромные серебристые, полированные изнутри, аппараты мчатся, смешиваясь, два потока – углекислоты и пара. На их пути расставлены губчатые пластины катализаторов. Сквозь стеклянные люки аппаратов оба потока просвечиваются снопами инфракрасных лучей, и реакция идет без сучка и задоринки: углекислота и пар исчезают, появляется новое вещество – углеводы. Хлеб. Сахар. Крахмал. Картошка. Репа. И как вам еще заблагорассудится их назвать.
Вы думаете, этот беленький порошок сразу отправляется прямо в рот? Так было бы чересчур просто.
Во-первых, одних углеводов человеку мало. Ему нужны еще Жиры, белок, соли, витамины. Ему нужны также микроэлементы – ничтожные доли йода, марганца, кобальта и многих других элементов, которые совершенно случайно попадали в пищу человека прошлого, потому что он и не подозревал о их значении для его организма.
Во-вторых, нуте-ка, попробуйте наших углеводов... Вы плюетесь! Конечно, это просто невкусно. Но погодите, уважаемый прадед, вы еще пальчики оближете! Погодите!
Спустимся вниз, в подвальный этаж. Видите – три огромных трубопровода. Если бы они были пусты и можно было бы заглянуть внутрь, вы увидели бы зеркало – сверкающее, бесконечное цилиндрическое зеркало. Это магистрали пневматического транспорта. Их стенки изнутри покрыты хромом и гладко отполированы. Под давлением воздушной струи углеводный порошок течет там почти так же легко, как вода.
Он уходит с фабрики по трем трубопроводам в соседние здания. Часть поступает на белковую фабрику, часть – на жировую, часть – непосредственно на сборочную кухню, где вы пальчики оближете...
На наших белковых фабриках орудуют грибки, дрожжи. Да, дрожжи, не совсем такие, какие применялись в старину для приготовления теста, но схожие с ними, родственные им. Эти примитивные живые существа, если поместить их в подходящую питательную среду, размножаются с ошеломляющей быстротой. Что свиньи, кролики по сравнению с дрожжевыми грибками! Еще 100 лет назад люди умели за 8 часов получать в одном заводском чане столько белка в виде дрожжей, сколько могло дать в полтора года стадо свиней в 50 голов. А теперь наши бактериологи вывели дрожжевые культуры, которые развиваются еще во много раз быстрее. Они размножаются с совершенно свирепой стремительностью. Это лавина, стихия, фантасмагория. Если им дать волю, они затопили бы земной шар, переполнили бы океаны, растеклись бы по всей Вселенной. Но мы их крепко держим в узде и даже не сами, а наши безмолвные электрические слуги – фотоэлементы, наблюдающие за уровнем в фабричных чанах. Жиры добываются таким же точно путем...
Если девятнадцатый век создал химию красок, то вторая половина XX века родила новые отрасли органической химии – химию вкусов и запахов. Были раскрыты составы всех ароматов, когда-либо щекотавших обоняние голодного человека. Были выделены в чистом виде все вещества, ничтожному содержанию которых в пище были обязаны своими восторгами заядлые гурманы. Нежный аромат персика и жгучее действие перца, приторность меда и горечь хрена, вкус телятины и печеной картошки – все было приведено к химическим формулам, превращено в порошки и разноцветные жидкости с точно определенными температурами плавления и кипения, с тщательно проверенными удельными и молекулярными весами.
Еще до того как мир отказался от животной и растительной пищи, химики уже умели готовить в лаборатории сотни синтетических вкусов и запахов. В концентрированном состоянии эти вещества производили чудовищное действие. Содержимого одной баночки хватило бы для того, чтобы угостить население целого города иллюзией чарджуйской дыни или жареной утки.
Потом пошли дальше. Были созданы тысячи новых, неведомых до того, вкусов и ароматов. Наука распределила их по классам и группам и установила законы нарастания и дифференциации их свойств в зависимости от химического состава. Современный химик-вкусовик знает, что если он заменит в таком-то веществе один водород на гидроксил или аминогруппу, он получит соединение с определенным оттенком и силой пряности и духовитости. Здесь возможны миллионы комбинаций, бесчисленные варианты. И нужны недюжинные знания, чтобы разбираться в них до тонкостей. Обыкновенному же смертному, если он любит посмаковать свою еду, приходится прибегать к помощи многотомных справочников, к специальным путеводителям по царству вкусов...
Ни одному богатому чревоугоднику прошлого не могли даже присниться изумительные, поистине райские блюда, которые доступны любому человеку XXI века. И все они готовятся из одного и того же безвкусного месива углеводов, жиров, белков.
Главный повар сборочной кухни может рассказать нам по этому поводу любопытные вещи. Вот он восседает в своей огромной лаборатории среди самопишущих приборов и сигнальных аппаратов. Конечно, он никак не похож на тех потных, рыхлых толстяков, которые священнодействовали на кухнях прежних дней. У него загорелая, энергичная физиономия, стройное тело легкоатлета. На вид ему не более 20 лет.
– Привет, товарищ главный повар! Не скажете ли, сколько блюд и каких именно выпускает ваша сборочная?
Он встает, приветливо улыбаясь, и охотно отвечает на все вопросы. Он включает экран, и цех за цехом мелькают перед нами. Мы видим склады, где обеды и завтраки лежат многоэтажными штабелями, лабиринт деликатесов, по которому согласился бы блуждать всю жизнь любой лакомка прошлого. Смесители, коллоидальные мельницы, дозировочные весы, фотоэлементы, автоматические анализаторы, трубопроводы, транспортеры. Гигантская фабрика раскрывает перед нами свое ослепительное нутро.
4 000 000 пайков. 1250 наименований. Такова ее суточная производительность...
|
|
|
|
