Восстание



Начало рассказа Александра Грина «Восстание» (1917) с первых строк оповещает о том, что действие происходит спустя три десятка лет с момента написания произведения. «В полночь на 30 декабря 1948 года гулкий набат одной из церквей предместья Черного Месяца внезапно огласил город. Звонарь, упираясь ногами в дубовую трехаршинную доску, лупил по колоколу тяжеленнейшим языком. Разрываемый воздух мчался на улицы сплошным гулом». Действие происходит в Зурбагане, где народ, недовольный правлением Президиона, поднял восстание, предлогом к которому было до нелепости смешное выступление на городской площади. «На трибуну, еще горячую после предыдущего оратора, поднялся, сопя, хмурый толстяк с багровым и беспечным лицом.
– Я – Ферфас, – воинственно заявил он. – Я – не люблю политики, – прибавил он, помолчав, и, еще помолчав, закончил: – Я пойду спать!
Поднялся рев. Образовалась партия Ферфаса. Ферфас же, скрывшись, варил в этот вечер тыквенную кашу с мадерой».
Ферфакс был отьявленным гурманом и даже когда агенты тайной полиции по приказу Президиона выстрелили и не попали в невольного зачинщика бунта, а хозяин дома на лифте скрылся на чердаке, прихватив с собой кастрюлю с кашей, он был раздосадован тем, что в его еде не хватает соли. Агенты нещадно преследовали Ферфакса в доме, на чердаке, на крыше, пытасяь его застрелить, но тот постоянно ускользал от них, не бросая спиртовку и свою кастрюлю с кашей. Даже спускаясь по водосточной трубе, он прижимал свое богатство к животу, а спиртовку держал в зубах.
«Агент выстрелил из винтовки, Ферфас, сиганув за угол, отыскал укромную нишу и там, помешав опять кушанье, страдальчески произнес:
– Все еще сыровато».
В образах Ферфакса и Президиона и на фоне грозных этих событий автор не только интерпретирует революцию в России, но и простыми яркими образами противопостовляет политиков и народ. Когда, разделенные на два лагеря, жители Зербагана на следующий день после восстания проголосовали, то оказалось, что ровно половина за Ферфакса и половина за Президиона. После этого, приняв волшебный порошок, и тот и другой исчезли.
«Балкон пуст; оба исчезли, как их бы и не было. Все разошлись по домам. Ровно через три дня после этого два человека, одновременно посмотрев в зеркало, воскликнули:
– Все для себя!
Новый Президион отправился в тайную типографию, а новый Ферфас – на рынок. Плачь, Зурбаган!..»

© Виталий Карацупа, 2015