Архив фантастики
Клад Волчьего колодца




Клад Волчьего колодца (Худ. В. Макеев)

Главный герой повести Ларисы Письменной «Клад Волчьего колодца» (Скарб Вовчої криниці, 1957) – 12-летний подросток Сережка, который вместе со своими друзьями – Славкой, Костиком и Томкой – помогают родителям, затевают на летних каникулах разные игры и придумывают смелые планы путешествий по близлежащим лесам и полям. Один из таких планов юных следопытов предполагал обследование заброшенного Волчьего колодца, находящегося далеко в чаще леса и окруженного местными таинственными легендами. Но осуществить задуманное им не удалось – на этом месте началось строительство летнего пионерского лагеря. Зато через год, когда ребята уже отдыхали в новеньком детском учреждении, они сумели выследить и обезвредить врагов советской власти, намеревавшихся похитить секрет советского инженера.
Повесть не имеет фантастического сюжета, но является, так называемой, скрытой фантастикой. Интрига в повести завязана на изобретении советского инженера Коваля нового вещества. Следующая глава из книги дает представление об этом:
«…но в последнее время я перестал доверять лаборанту Крону. Слишком назойливым стало его внимание ко мне и моему изобретению. Наши прежние дружеские отношения и откровенные беседы начали меня тяготить: пожалуй, я был излишне доверчив…
Непростительной ошибкой стало наше опоздание с эвакуацией лаборатории – ее необходимо было вывезти с первыми эшелонами эвакуируемого завода. Но так хотелось выиграть хоть день-другой для окончательной проверки последних расчетов! Правда, наш образец оказался вполне удачным, но при массовом производстве УПК могли возникнуть осложнения в последней, самой главной, стадии технологического процесса. А эвакуация лаборатории оттянула бы эти испытания на два – три месяца…
Накануне эвакуации жестокий приступ застарелой болезни свалил меня с ног, приковал к постели. И вот – налет фашистских стервятников, прямое попадание тяжелой фугасной бомбы… Когда я приплелся на завод, то увидел на месте нашей лаборатории бесформенную груду развалин.
Погиб мой верный помощник, прекрасный человек – инженер Пахомов, погибла талантливый химик – Валентина Петровна Гурченко, погиб Дубяго… – мои помощники мои товарищи… Каким-то чудом уцелел только Крон.
В тот страшный момент я даже забыл, что погибло и мое изобретение – смысл всей моей жизни, плод творческих усилий. Крон проявил ко мне самое горячее сочувствие, уговаривал немедленно ехать домой и ложиться в постель. Но я не мог, не мог… Наверное, я мешал всем – на меня всё покрикивали какие-то люди с лопатами и носилками… Я послушно отходил в сторону и тут же возвращался, снова мешая всем. Повторяю, потрясенный гибелью товарищей, я в то время не думал об УПК, вспомнил о ней лишь тогда, когда из-под развалин извлекли сейф. Он оказался невредимым.
Это было неожиданным счастьем – ведь в сейфе хранился тот самый портфель со всеми расчетами.
Помню, как меня поразили в ту минуту глаза лаборанта Крона, их торжествующее, хищное – именно хищное! – выражение. И тогда мои смутные подозрения превратились в уверенность: Крон – враг.
Очевидно, мне следовало сразу же заявить об этом, но ведь у меня не было ни малейших доказательств! И все же я это чувствовал, я не мог ошибиться!
Пишу бессвязно, пойти теряя сознание, на каком-то корявом пне, в лесу. Поэтому буду краток.
В день катастрофы мы узнали, что взорван мост через реку и эвакуация по железной дороге уже невозможна. Крон не отходил от меня ни на шаг. К вечеру наш город был захвачен танковым десантом противника. С невероятными ухищрениями мне удалось, захватив портфель с расчетами, скрыться.
Уже четвертый день я пробиваюсь на Восток. Приступы проклятой болезни совершенно измучили меня. Боюсь не за свою жизнь, а за судьбу УПК, которой – я в этом твердо уверен – суждено намного приблизить эру полного изобилия для моего народа.
Но меня могут схватить, и тогда документы попадут в руки врага. Нет, только не это! Свое детище я отдам лишь своей Родине!
Во избежание риска я решил спрятать пакет с документами в этом глухом и безопасном месте. Если не удастся перейти линию фронта, то, во всяком случае, у меня хватит еще сил найти здесь, в тылу у врага, верного человека и сообщить ему, где спрятаны бумаги.
М. Д. Коваль
18 августа 1941 года
P.S. Портфель я беру с собой. В нём...».
В повести фигурирует предмет из некоего вещества, названного УПК – универсальной пластмассы Коваля. Это желтый портфель, который все, кто его видел или носил, называли кожаным. Он был практически не изнашиваем. Из УПК можно было делать самые разнообразные вещи и предметы для легкой промышленности и народного хозяйства. И вот портфель инженера Коваля стал единственным сохранившимся доказательством научного изобретения.

© Виталий Карацупа, 2013