Взяв за основу сюжета сказку Р. Киплинга «Маугли», Лазарь Лагин в своей повести «Белокурая Бестия» (1963) решил проследить путь превращения волка в человека в двух социальных и общественных системах. Героем повести выступает Хорстль фон Виввер. Он родился в 1941 году в семье богатого и знатного немецкого барона, но у же через полтора года при весьма удивительных, и вместе с тем трагических обстоятельствах, был похищен из собственного замка... волчицей! Дело в том, что накануне того рокового дня трое писарей из замка набрели в лесу на троих крошечных волчат, забрали их с собой и принесли поиграться годовалому Хорстлю. И никто даже не мог помыслить, что вслед за ним по следу пустится мать-волчица, которая, не найдя своих малышей, решит выместить свою нерастраченную материнскую любовь на человеческом детеныше. Она попросту утащила малыша в лес. Организованные поиски ничего не дали и ребенка сочли погибшим.

Но 15 октября 1946 года в только оправившейся от военных действий ФРГ Хорстль фон Виввер был найден местным жителем в волчьей норе и возвращен в лоно человеческого общества. Определить имя одичавшего малыша помог болтавшийся на шее медальон с родовым гербом и крошечным золотым распятием. Его отец, барон Эрих Готфрид фон Виввер, к тому времени уже умер, а вдова, баронесса Урсула фон Виввер, была несказанно обрадована известием, что найден ее считавшийся погибшим единственный сын и наследник огромного состояния. Но, увидав это грязное, дикое и злобное существо, не желавшее ходить прямо, лакавшее молоко из тарелки на полу и рвущее зубами сырое мясо, баронесса уже на следующий день определила Хорстля в расположенный неподалеку детский дом «Генрих Гейне».

Почти семь лет потребовалось профессору Каллеману и воспитательнице фрау Бах для того, чтобы очень медленно возвратить маленького волчонка Хорстля в человеческое общество. Доброта и терпение воспитательницы, а также окружение других малышей, сделали свое дело. И хотя мальчик к 1953 году не мог хорошо говорить и совсем не понимал жизни вне стен детского дома, он, тем не менее, ходил на двух ногах, ел с ложкой и вилкой, спокойно и без страха общался с другими малышами и взрослыми.

А затем произошло событие, уже в третий раз за его недолгое существование, перевернувшее жизнь мальчишки. В детский дом, располагавшийся в бывшей усадьбе богатого немца, из русского плена вернулся хозяин. К тому времени в стране начали поднимать свою голову бывшие нацисты и сочувствующее им население. В политику пришли дети тех, кто незадолго до этого убивал миллионы людей, и кто не смирился с поражением в 1945 году. Детскому дому ничего не оставалось, как раздать детей семьям, а сирот переделать в другие приюты. Урсуле фон Виввер пришлось забрать к себе домой своего недоразвитого сына. Она все эти годы старалась не вспоминать о нем, но через какое-то время всё-всё изменилось.

Хорстль хотя уже не выглядел диким и озлобленным существом, но в глазах баронессы он был хуже самого низшего сословия: не умеющий правильно сидеть, есть за столом и общаться с аристократическом изыском, для матери он остался чужим и далеким. И тогда, чтобы «вернуть» Хорстля в высший свет, при замке был организован пансионат для сирот заслуженных лиц германской расы под гордым названием «Виввергейм» и со строгой военной дисциплиной.

С того времени Хорстля стали воспитывать в чисто германском духе, прививать ему мировоззрение хозяина положения и настоящего арийца, должного быть всегда готовым к защите своего отечества и отмщению за поражение коммунистам и евреям. Началось постепенное превращение некогда доброго и тянущегося к знаниям человека в боевую машину, которой не нужно знать много слов или разбираться в ситуации. Главное точно исполнять приказы, быть сильным, смелым, решительным и обязательно соответствовать образу белокурого высокого стройного немца.

И это воспитателям нового немецкого порядка с лихвой удалось. Но очень редко, в минуты душевного смятения, 24-летний барон Хорстль фон Виввер – гордость нации и ее идейный поводырь, Головной Волк, Молчаливый Зверь, Белокурая Бестия, Великий Молодой Немец – издает дикий волчий вой, так похожий на тяжкий и неизбывный стон, в котором звучит страшная тоска.