 |
|
Leppin, Paul
Леппин Пауль (27 ноября 1878 – 10 апреля 1945) |
|
|
|
|
|
Пауль Леппин, еще один из тех печальных литераторов, почти неизвестных при жизни и почти забытых со временем, хотя и написавших
заслуживающие внимание произведения, второй по счёту сын Йозефа Леппина (Josef Leppin) и Паулины Шарзах (Pauline Scharsach), родился
в Праге 27 ноября 1878 года. Его родители были родом из Фридланда и лишь незадолго до свадьбы переехали в столицу Богемии, она как
воспитатель, а он как часовщик. Но питаемые надежды на лучшую жизнь в Праге, увы, не сбылись. Отцу Пауля пришлось бросить часовое дело
и зарабатывать на скудное содержание писарем в одной адвокатской конторе. Мать, отягощённая заботой о двух сыновьях, как воспитатель
зарабатывала очень мало.
По причине бедности Пауль Леппин после сдачи школьных экзаменов на аттестат зрелости, не смог как большинство его одноклассников посещать
университет, а сразу поступил на службу в дирекцию почты и телеграфа, где прошёл карьеру от практиканта счетовода до старшего секретаря
бухгалтерии, пока не вышел раньше времени на пенсию по болезни.
В противоположность размеренной жизни профессионального буржуазного литератора литературная экзистенция Леппина с самого начала отмечена
антиобывательской позицией. Имя Леппина было символом «пугала для буржуа». Он был некоронованным и неоспоримым королём пражской богемы
на рубеже XIX-XX веков и приобрёл славу непристойного рифмоплёта. В своей роли передового бойца для самых молодых, так называемого
«Весеннего поколения» (Frühlingsgeneration), он в 1900-1901 годах издавал лирические листовки «Весна» (Frühling). Уже в 23 года он
опубликовал свою первую книгу «Двери жизни» (1901).
Общественным центром этих юношей был «Союз немецких деятелей изобразительного искусства в Богемии» (Verein deutscher bildender Künstler
in Böhmen), основанный в 1895 году как ответ на консервативную позицию коренного истэблишмента от искусства, собиравшегося в
писательском объединении «Конкордия».
Хуго Штайнер (Hugo Steiner) вспоминал об этом в 1933 году: «Союз был не группой деятелей искусства, осторожно, бесстрастно просеянной и
проверенной на предмет личных достижений и художественного мировоззрения, а свободно объединённым кругом людей всех видов искусства и
взглядов. Эти люди с определёнными схожими профессиональными интересами слились с другими людьми, воодушевлёнными искусством, а также
с теми, которые в весёлой жизни и деятельности художников (кажется, именно это относилось к «народцу художников» в то время) находили радость
и удовольствие».
Здесь когда-то Райнер Мария Рильке (René Maria Rilke) цитировал свои стихи, драматург Кристоф Дженни (Christoph Jenny) читал из своих
произведений. Теперь это были Оскар Виннер (Oskar Wiener), Виктор Хадвигер (Viktor Hadwiger), Пауль Леппин (Paul Leppin), которые скандировали
и упоённо декламировали. Вот и банкир и бонвиван Густав Майер, позже называвший себя Майринком, режиссёр Франц Цаврель (Franz Zavrel), а
после переезда многих друзей Леппина в Вену и Берлин Александр Моисси (Alexander Moissi), новая звезда на пражском актёрском небосклоне,
иногда участвовали в мероприятиях этой группы. Кроме того, Леппин имел тесные отношения с чешскими литературными кругами, а таких поэтов
как Иржи Карасек зе Львович (Jiri Karasek ze Lvovic), позднее Франа Сремака (Frana Sramek) причислял к кругу своих друзей. Пауль Леппин
публиковал сочинения в «Современном ревю» (Moderni revue), публицистическом рупоре «Современная Чехия» (Ceska moderna), воспринявшем
стимулы европейского символизма, переводил стихи с чешского и писал для мюнхенского журнала «Общество» статьи о чешской литературе и
искусстве. Начиная с первых литературных усилий и до конца жизни Леппин, брат которого целиком был интегрирован в чешскую культуру,
выполнял роль посредника и подавал пример поэта и гражданина, выступавшего за мирное и продуктивное сосуществование обеих наций.
Альфред Кубин так писал о Леппине: «Если имя Леппина за пределами Праги приобрело уважение благодаря его многогранной литературной
активности, особенно благодаря роману «Даниэль Йезус» (Daniel Jesus, 1905) и нескольких эссе, вышедших в форме книги «Венера на пути
заблуждения» (Venus auf Abwegen, 1920), затрагивающих табу – тему секса, то его официальная репутация, которая, впрочем, никогда не была
очень хорошей из-за его постоянной оппозиции к традиционному, понесла убытки в менее прогрессивно настроенных кругах родного города.
Главной причиной тому был тот факт, что он вместе с Рихардом Тешнером (Richard Teschner) отважился в 1906 году издать журнал на тему искусства,
окрещённый им «Мы», и сразу же во введении решился полемизировать против существующих пражских порядков: «Издавна творческая жизнь
немцев в Праге развивалась с мучительными трудностями, под давлением соответствующих особых интересов... Главный козырь здесь –
общественный непотизм (кумовство)». Это было слишком провоцирующе. Тем самым Пауль Леппин произнёс приговор своим «Немецким листкам искусств», их преждевременный конец
– уже после второго номера – не был сюрпризом.
«Мы» (Wir) оставались последней попыткой «весеннего поколения» к самоутверждению. В последние годы стало тихо как вокруг «поколения» так
и вокруг персоны Леппина. Новая группа молодых авторов – Макс Брод (Max Brod) и его круг, Франц Верфель (Franz Werfel) и Эгон Эрвин Киш
(Egon Erwin Kisch), возвысившие Прагу в город литературы в Европе – опубликовала свои первые произведения. Леппин надеялся, что дискуссии,
через которые «с весельем и досадой», как он отмечал, прошло его поколение, по крайней мере, пойдут на пользу новой поросли.
В литературной и личной жизни Леппина период около 1906 года представлял собой цезуру в судьбе писателя. Он познакомился с Генриэттой Богнер
(Henriette Bogner), сестрой невесты его друга – художника Кокля (Cocl), и примерно 2 года спустя, 27 июля 1907 года, на вилле Богнера в
Райхенберге состоялась двойная свадьба. Отныне холостяцкой поре пришёл конец. Молодая жена Леппина надеялась, что пришёл также конец их
пражским годам. Ей хотелось основать новый домашний очаг в шикарной метрополии на Дунае, вон из затхлой, давящей атмосферы города на
Молдау. Однако, Леппин оказался полностью во власти часто заклинаемого волшебства этого города. Таким образом, его жене пришлось отказаться
от своей заветной мечты – Вены.
Он и впредь продолжал жить в районе Праги – Праге-Вайнберге, где вырос. И Старая Прага рубежа веков, среда которой его сформировала,
по-прежнему оставалась его духовной родиной. Город с сотней позолоченных башен, узкими улочками и барочными фигурами святых служили не
только кулисами его пьес (прежде всего во «Внуке Голема» – «Der Enkel des Golem»), рассказов и стихов, но и стали их существенной составной
частью. Даже оба романа, опубликованные во время Первой мировой войны, «Хождение Северина во мрак» (Severins Gang in die Finsternis, 1914)
и «Хранители радости» (Hüter der Freude, 1918) остались целиком нетронутыми событиями времени и являются свидетелями прошедшей эпохи.
Видимо, после 1906 года Пауль Леппин уже не стоял в центре «ежедневной литературной политики», но его местная репутация «шутника», уличного
певца и поэта ничуть не угасла. Особенно Макс Брод ценил его творчество и причислял, не принимая во внимание более близкий пражский круг,
Леппина к лицам, стоявшим к нему ближе всего. Пожалуй, как для всех современных литераторов, Броду из года в год Леппин казался чем-то всё
более бóльшим, чем «собственно избранным певцом болезненно угасающей старой Праги».
Макс Брод писал: «Голос Пауля Леппина мысленно неотделим от нашей Праги». Факт, выразившийся также в официальных признаниях, с почётом
вручённых Леппину в 30-е годы ХХ века. В 1934 году он принял премию памяти Фридриха Шиллера, вручённую в связи с 175-й годовщиной классика
«Союзом немецких писателей Чехословакии», литературным объединением «Конкордия» и фондом Фридриха Шиллера. В 1938 году, к своему
60-летию, он получил почётный дар для писателей от чехословацкого министерства культуры.
Апогей литературной карьеры, достигнутый Леппином с официальными почестями и документированный в двух заключительных небольших и
красивых томах «Пражской рапсодии» (Prager Rhapsodie) с иллюстрациями старого друга Хуго Штайнера-Прага (Hugo Steiner-Prag), объединивших
его самые последние стихи и рассказы, представлял собой одновременно также заключительный акт его успеха и начало шестилетней пытки. Её
инициировал арест Леппина в марте 1939 года, сразу после «освобождения» Праги нацистами. Абсолютно аполитичный писатель так и не узнал
причины ареста. Возможно, на него донесли в гестапо, как на еврея, каковым он на самом деле не был. Его работы, дружеские связи с еврейскими
и чешскими кругами являлись, вероятно, сами за себя говорящие доказательства принадлежности к «клике, разъедающей арийские ценности».
Возможно, причиной послужил отказ писателя, занимавшего должность секретаря Союза немецких писателей Чехословакии, исключить из Союза
членов-неарийцев.
А может быть, это было связано с его давним высказыванием. Дело в том, что в 1910-е годы с падением числа немецкоговорящих жителей Праги
и ростом среди них доли евреев последние постепенно стали выдвигаться на ведущие роли в культурной жизни пражских немцев. Точную
характеристику этому явлению дал как раз немецкий (не еврейский) пражский писатель Пауль Леппин, отметивший в 1917 году: «У нас, немцев... в
Праге есть хорошее, тонкое искусство, замечательная печать, театр, воспринимающий новые идеи, литература, по масштабам и по качеству
представляющая собой почти рекорд. Нужно признать, что большинство всего этого, более 90% – заслуга евреев... без евреев духовная жизнь в
немецкой Праге, вероятно, превратилась бы в тонкий ручеек».
Примерно в то же самое время ко всему прочему усилились нестерпимые невралгии на почве третичного сифилиса, которым писатель заразился в
период своей бурной ночной жизни в пражских злачных местах. Вскоре после освобождения из тюрьмы Панкрака его разбил первый инсульт,
приковавший к инвалидной коляске. Лишь благодаря самоотверженному уходу жены и его молодой подруги Марианны фон Хопп (von Hoop), с
которой Леппин познакомился за несколько лет до этого, и муж которой был врачом, эти тяжёлые годы ещё кое-как удалось перенести. Многие
друзья-литераторы давно эмигрировали и полагали, что Леппина нет в живых. Утешение, подаренное Марианной фон Хопп, пробудило в нём к концу
жизни ещё раз творца-литератора. Он задумал новый цикл лирики, для которого написал несколько стихов. Не смотря на паралич, Леппин сделал
последний в жизни публичный доклад и даже написал небольшой автобиографический роман «Моника.13 глав любви из ада» (Monika. 13 Kapitel
Liebe aus der Hölle). Этот роман, завершённый в конце 1944 года, был последним его произведением. Пауль Леппин умер 10 апреля 1945 года
после второго инсульта.
Лирика и проза Леппина отличается чрезвычайно мелодичным поэтическим языком. По-видимому, его творчеству не хватало новизны,
психологичности и сюрреализма, прославившие на весь мир Кафку, почти сверстника Леппина. Броская фигура, высокий и худой, в широкополой
шляпе и с пёстрым галстуком поэта-таким он запомнился многим в молодые годы. Тогда он хватал жизнь там, где её находил: в ночных переулках
города, в пресловутых вертепах, кабаках, борделях, где любил, распевал вульгарные песенки, танцевал (иногда даже в короткой юбке), а днём
исправно отправлялся на службу в почтовое ведомство. Эту двойную жизнь отражает его роман «Хождение Северина во мрак. Роман о привидениях»
(1914) – единственный вклад писателя в фантастику. Служащий бюро Северин встречает в борделе ловца душ Натана и становится инстинктивным
человеком-тенью. Роман принадлежит к выдающимся страшным текстам с местом действия старой Прагой. Впечатляюще оформленная Хуго
Штайнером-Прагом история в первую очередь заставляет увидеть всё ту же эротическую одержимость и порой слишком сильно действующее
наследие декаденса, характеризующие всё творчество Леппина. В конечном счёте заканчивающиеся ночью помрачением рассудка сексуальные
похождения служащего бюро Северина, привлечённого тьмой, разыгрываются перед кулисами старой, призрачной Праги, лирическим образом
переданной во всех настроениях дня и ночи, во все времена года. Тем самым роман ещё до выхода «Голема» Майринка занимает место в ряду
столь популярных на рубеже веков «мёртвых городов», таких как Брюгге и Венеция. Подзаголовок романа «Роман о привидениях» следует понимать
скорее символически- нечто лемуроподобное свойственно всем фигурам романа за исключением светлой фигуры Зденки, естественно ввергнутой
Северином в беду. Живые мертвецы в мёртвом городе и в самом деле, почти незаметно, ещё и настоящее привидение, мёртвая монахиня,
явившаяся Северину как обещание благополучия, но уводящая его в порчу.
В творчестве Леппина просматриваются следы Роденбаха, Оскара Уайльда и кумира Леппина – Гюисманиса.
Произведения автора
Романы
- 1914 – Хождение Северина во мрак. Пражский роман о привидениях (Severins Gang in die Finsternis. Ein Prager Gespensterroman). – изд. «Delphin-Verlag» (Мюнхен). – 148 с. – (Sammlung abenteuerlicher Geschichten, Band 4; Коллекция приключенческих историй, том 4)
Рассказы
- 1904 – Чудо-кукла (Die Wunderpuppe) // антология «Hinter dem Quecksilber». – изд. «Edition CL (Edition Chulhu Libria)», 2016 – с.237-244
© Вячеслав Короп, 2007
|
|
|
|
