• То же: В рус. пер. под названием «Крейслерьяна»

Цикл Э. Т. А. Гофмана «Крейслериана» (Kreisleriana, 1810-1814) – это собрание из тринадцати небольших очерков и новелл, которые были помещены в первой и четвертой книгах «Фантазии в манере Калло» в 1814-15 гг. Центральной фигурой этих очерков является кампельмейстер ***ского придворного театра Иоганнес Крейслер – музыкант-энтузиаст, страдающий в затхлой атмосфере немецкой филистерской действительности. Крейслер стал главной фигурой в творчестве Э. Т. А. Гофмана; кроме цикла очерков писатель сделал музыканта и главным героем своего последнего романа «Житейские воззрения кота Мурра» (1822). В уста героя Гофман, для которого музыка была вторым истинным призванием, вложил свои мысли о музыке и положении музыканта в современном обществе и в среде «просвещенных бюргеров», которые видят в занятиях музыкой лишь поверхностную дань моде. Большая часть этих очерков, начиная с 1810 года, была первоначально напечатана на страницах газет и журналов, часто в виде музыкальных рецензий. И только при подготовке к изданию «Фантазий» Гофман, несколько переработав, объединил их в цикл.

Читателю легко заметить разницу между художественными рассказами и сказками Гофмана и его «Крейслерианой», отличающейся, если так можно выразиться, публицистичностью изложения. Но даже и здесь есть один очерк, в котором Гофман ввёл фантастический сюжет. Так, в «Сведениях об одном образованном молодом человеке» (Nachricht von einem gebildeten jungen Mann, 1814), написанном в форме письма… образованной(!) обезьяны Мило к своей подруге Пипи в Северную Америку. Он – Мило – рассказывает подруге о том, как был пойман охотником в Африке с помощью обыкновенных ботфортов, как его родной дядюшка запустил в него кокосом и попал в голову, чуть повредив мозг, отчего тот и стал впоследствии умнеть. Когда же был привезен в Европу, Мило не только прилично заговорил, но и благодаря быстрому обучению стал практически человеком, изучив светские манеры и, главное, пристрастившись к музыке, к которой у него оказался природный дар. Ведь ни у одного из музыкантов не было таких длинных пальцев, как у этой обезьяны, что позволяло ей вытворять на фортепиано настоящие чудеса виртуозности. Правда, читатель быстро начинает понимать, что этой новеллой Гофман высмеивает музыкальные пристрастия высшего света и погоню за модой, даже если приходится приглашать на свои вечера обезьяну.